Business Week//
Сегодня мировая экономика стоит у черты. У черты, разделяющей синхронный глобальный экономический спад и одновременное глобальное восстановление экономики. Означает ли это, что масштабы действия циклов деловой активности переходят с регионального на общемировой уровень?
Разумеется, история углубления экономических связей между различными уголками нашей планеты насчитывает уже не одно столетие. В 19 веке снижение стоимости доставки грузов способствовало резкой активизации международной торговли. В свою очередь, усовершенствование технологий связи привело к росту потоков международного капитала. Однако мировая торговля серьезно пострадала в ходе войны, Великой депрессии, а также протекционистской экономической политики, к которой обратились многие развитые страны. В результате, доля международной торговли в общемировом ВВП сократилась с 8.7% в 1913 году до 7% в 1950 году.
Рост международного торгового оборота начался только в послевоенные годы, достигнув к 1970 году уровня 1913 года. В основе этого роста лежало сокращение стоимости доставки грузов, удешевление связи, а также рост значения международных корпораций. В результате, все развитые страны мира синхронно столкнулись с рецессиями в 1974-1975 и 1980 годах, хотя для каждой из них преодоление этих спадов заняло разное время. Тем не менее, холодная война и экономическая самоизоляция ряда развивающихся стран в тот период существенно осложняли дальнейшее углубление процессов международной экономической интеграции.
Исчезновение в конце 1980-х годов коммунистического лагеря положительно сказалось на открытости мировой экономики. Правительства большинства стран мира твердо усвоили рецепт экономического успеха и старательно воплощали его на практике: "Удерживай инфляцию низкой и придерживайся жесткой бюджетной политики. Постоянно совершенствуй уровень образования в своей стране. Торгуй с окружающими странами и поощряй прямые иностранные инвестиции". Резкое удешевление связи и вычислительных мощностей (в реальном исчислении цены на них сократились за последние три десятилетия на 99%) дополнительно способствовали налаживанию устойчивых экономических связей между различными регионами нашей планеты.
По данным МВФ, в 2000 году совокупный объем международных потоков капитала составил $7.5 трлн., что в четыре раза превышает уровень 1990-го года. Доля средств, вложенных в иностранные ценные бумаги, в общем объеме инвестиций возросла по сравнению с 1980 годом вдвое.
В этих условиях мало кого удивляет рост значения международных циклов деловой активности как ведущего фактора влияния на состояние мировой экономики. "Этот процесс отражает распространение свободного перемещения товаров, капитала, идей и людей", – пишет Карл Штейдтманн, экономист компании Deloitte Research.
В прошлом году вступление экономики США в рецессию спровоцировало начало аналогичных процессов в ряде других стран, таких как Япония, Малайзия, Сингапур, Аргентина, Канада, Бразилия, Мексика и Германия. Действительно, по сравнению с другими странами, в настоящее время США оказывают наиболее серьезное влияние на положение мировой экономики: с учетом рыночных курсов, американский ВВП сегодня составляет примерно треть общемирового ВВП (если рассчитать это соотношение с учетом реальной покупательной способности, то доля США в общемировом ВВП сократится, но все равно составит более чем 20%). Тем не менее, по мере распространения международных экономических связей и роста их значения, сами американские потребители и корпорации также все отчетливее ощущают последствия колебаний экономической активности в Европе, Латинской Америке и других регионах мира.
Углубление процессов международной экономической интеграции способствовало распространению не только отрицательных, но и положительных явлений: если в недавнем прошлом мировая экономика погружалась все глубже и глубже, то сегодня многие страны мира синхронно переживают экономический подъем. Последние данные свидетельствуют о росте доверия среди американских потребителей, происходящем на фоне ускорения экономического роста в Канаде и в Южной Корее. В Германии уровень доверия в корпоративных кругах достиг 11-месячного максимума, а Тайвань постепенно начинает оправляться после недавнего спада, ставшего для его экономики самым тяжелым испытанием за последние полвека. Даже в Японии, экономика которой по-прежнему испытывает серьезные дефляционные давления, экспорт постепенно начинает расти.
Разумеется, синхронизация циклов деловой активности в различных регионах имеет как положительные, так и отрицательные стороны. С одной стороны, кризис, разразившийся на другой стороне земного шара, в новых условиях достигнет США гораздо быстрее и приведет к более разрушительным последствиям, чем в прошлом. В то же время, рост значения мировых циклов деловой активности может помочь Америке пережить будущие экономические спады.
Так, например, многие аналитики опасались того, что сочетание глобального краха рынка high-tech с мировым экономическим спадом приведет к тому, что американская экономика США будет вовлечена в самую крупномасштабную рецессию со времен Великой Депрессии. На самом же деле недавняя рецессия оказалась самой мягкой за последние полстолетия: падение объемов американского экспорта шло параллельно с сокращением импорта. В свою очередь, падение цен на импортные товары, в том числе на энергоносители, сыграло на руку американским потребителям и компаниям. В то же время, иностранные компании продолжали активно вкладывать деньги в американские ценные бумаги, а Федеральная резервная система смогла сконцентрировать все свои усилия на противостоянии спаду, не беспокоясь о возможном росте инфляции.
Какие же практические выводы можно сделать из вышесказанного? С точки зрения простого инвестора, рост значения мирового цикла экономической активности означает необходимость изменения отношения к диверсификации его инвестиционного портфеля. Если в прежних условиях достаточным считалось вкладывать в ценные бумаги других стран 10%-20% инвестируемых средств, то сегодня инвесторы должны распределять свои вложения не только между регионами, но и между отраслями. В особенности это относится к таким отраслям как high-tech и фармацевтика, которые оказались в наибольшей степени затронутыми глобализацией.
"За последние три-пять лет принадлежность компаний-эмитентов к тем или иным отраслям экономики стала оказывать на инвестиционную привлекательность их акций большее влияние, чем национальная принадлежность", – считает Стевано Каваглия, глава стратегического отдела UBS Asset Management. По его словам, этот процесс напрямую обусловлен ростом значения мирового цикла экономической активности.